Соседи по планете: Домашние животные - Страница 40

А на горах появились другие собаки. Тоже лавинные.

После закрытия перевала места эти в Альпах превратились в горнотуристский лагерь. Прекрасные дороги, удобные отели, красивые места привлекают тысячи любителей горных лыж.

Все изменилось на перевале. Но не изменилась погода, а опасность для людей даже возросла: бездумное сведение лесов, прокладка дорог, расчистка склонов для катания — все это увеличило возможность схода лавин. И хоть принимаются различные меры на современном уровне технических возможностей, чтоб сдерживать лавины или прогнозировать их сход, несчастья случаются. Вот тогда-то и становятся необходимы собаки. И они есть. Правда, не сенбернары, а немецкие овчарки. И не в монастыре на перевале, а на специальных пунктах — вблизи Альп. И до сих пор самым эффективным методом поиска попавших в беду людей считаются собаки. Поисковые группы, состоящие из 15–20 человек, обследуют один гектар в месте схода лавин за четыре часа. Более тщательный поиск на той же площади занимает двадцать часов. Это при условии, что поисковая группа состоит из двадцати спасателей. Ту же работу на той же площади одна собака может проделать за полчаса, получив команду «нос по ветру» (это значит — легкий зондаж). А получив команду «нос в снег» (что означает — глубокий зондаж, на который люди тратят двадцать часов), собака проделывает все за два часа. И не случайно в Австрии, Шотландии, Швейцарии и некоторых других странах есть специальные школы, где обучают лавинных собак. (Такая школа организована и в СССР.)

На службе у людей машины и бульдозеры, снегоходы и вертолеты. Но без собак все-таки не обойтись. О том, как работают сегодня лавинные собаки, как помогают они человеку, можно судить хотя бы на примере немецкой овчарки Аякса.

Был случай, когда лавина застигла в пути одиннадцать школьников и двух учителей. На поиски вышли спасательные команды, но долгое время поиски были безуспешны. И люди и собаки выбивались из сил. И только Аякс не уходил — он работал 96 часов подряд. К несчастью, снег смерзся, образовался твердый наст. Аякс серьезно поранил лапы, но продолжал работать, пока не свалился без сил. Ему попытались сделать перевязку, тем более что лапы были не только поранены, но и обморожены. Но едва Аякс пришел немного в себя, он стал рваться в горы, и люди не могли удержать собаку. Аякс снова рыл снег, оставляя кровавые следы, и в конце концов откопал засыпанного лавиной человека, а потом указал людям, где откапывать других.

Так работал Аякс. Так работали и работают другие собаки. Нередко они гибнут, выполняя свой долг. И пусть памятник Барри — возможно, всего лишь символический памятник. Но это символ верности и преданности, символ беззаветного и бескорыстного служения людям.

И такой памятник не единственный.

Бальт и другие

В одном из парков Нью-Йорка стоит бронзовый пес с оборванными постромками. На мраморном постаменте надпись, которая начинается так: «Неукротимому духу ездовых собак…» И заканчивается словами: «Выносливость. Верность. Ум». Второй подобный памятник стоит в городе Номе на Аляске. Оба памятника собаке по имени Бальт.

В 1925 году в Номе началась эпидемия дифтерии, грозившая погубить всех детей города. Нужна была вакцина. Срочно. Немедленно.

В Номе ее не было. Доставить ее можно было из города, находившегося в тысяче километров от Нома. И доставить можно было только на собачьих упряжках. Но тысяча километров пути в пургу, навстречу сильному, ураганному ветру — задача почти непосильная. Решили организовать эстафету. При смене упряжек вакцину можно было доставить через десять суток. Но выхода не было. Первая упряжка отправилась в путь.

Ветер достигал невероятной силы. Лед на реках, по которому шли упряжки, начал трескаться и ломаться. Но упряжка Леонарда Сеппала упорно шла вперед. Ее сменила упряжка Чарли Олсона. И наконец, последний, самый трудный этап. Вакцину принял Гунар Кессон с упряжкой, которую вел Бальт. Опять разыгралась страшная пурга. Собаки шли сквозь пургу, напрягая все силы. Человек чем мог помогал им. Прошли двести километров. И это был предел: оставшиеся последние сто километров Гунар уже не мог управлять упряжкой. Но он верил в Бальта, знал, что Бальт и сам дойдет. И чтоб облегчить работу вконец измученным собакам, Гунар остался на снежной равнине, а Бальту приказал идти вперед. Пес понял все.

Человек не думал о себе — он знал, что уже не выберется из снежного плена. Он думал только о собаке: доберется ли Бальт до Нома, пройдет ли оставшиеся сто километров?

Человек еще старался ползти по снегу, хотя надежды, конечно, у него никакой не было. Иногда ему казалось, что где-то вдалеке раздается собачий лай, но он понимал: это галлюцинация. И когда горячий собачий язык коснулся его лица, он тоже был уверен, что это всего лишь бред… С трудом открыв глаза, человек увидал… Бальта. Откуда он взялся? Вернулся, не найдя дороги? А где же лекарство? Потерял? Человек ничего не мог понять. И только когда к нему подбежали люди, он начал кое о чем догадываться. А уж потом ему рассказали все.

Бальт доставил в поселок лекарство. Однако едва с нарт сняли ящик с вакциной, пес выскочил на улицу и стал лаять, звать людей, требовать, чтоб они шли за ним. Да, он был предельно измучен, да, лапы его кровоточили… Но какое все это имело значение, если там, в снегу, погибает хозяин?! И он привел людей к замерзающему человеку.

Памятники ставят героям. Бальт был героем. Одной из героических ездовых собак. О его подвиге мы знаем. Знаем и о подвиге Штурки.